Вывих правосудия

Актёра Павла Устинова судят за то, что он оказался на пути омоновцев.

Судебный процесс над актером Павлом Устиновым напоминает спектакль. Устинова судят за то, что он "вывихнул плечо" росгвардейцу при задержании 3 августа во время акции в центре Москвы, о которой Павел даже не знал. На суде прокурор хихикала почти над каждым аргументом адвоката, часто фыркала и эмоционально повышала голос в ответ на слова обвиняемого. Судья Алексей Криворучко, фигурант "списка Магнитского", отказался смотреть видео, доказывающие, что Устинов не кричал лозунгов до задержания. В ответ на коллективный вздох зала Криворучко грозился "удалять слушателей рядами".

Приговор Павлу, которому грозит шесть лет лишения свободы, должны были вынести в пятницу, 13 сентября, на следующий день после главного заседания. Но утром выяснилось, что оглашение перенесли на понедельник .

«Произошла беда с хорошо знакомым мне, близким человеком. Павел Устинов, бывший студент Высшей школы сценических искусств, где я — художественный руководитель (два года назад он выпустился), попал в очень тяжелую ситуацию, — говорит в своем видеообращении в поддержку Павла народный артист России Константин Райкин. — Я очень хотел бы, чтобы человеку не ломали судьбу, не ломали ему жизнь. Я совершенно уверен — я хорошо его знаю, — что он ни в чем не виноват. <...> Это недоразумение, которое может окончиться трагически. Я прошу всех помочь и сделать все, чтобы этого не случилось».

Константин Райкин принес в суд свое личное поручительство. Положительную характеристику на Павла оставил и профессор кафедры актерского мастерства Сергей Шенталинский. Павел сразу заметил своего бывшего преподавателя — он сидел ближе всех к «аквариуму». Молодой человек осторожно улыбнулся.

Поддержать Павла также пришли бывшие обвиняемые по делу о «массовых беспорядках» Валерий Костенок и Владислав Барабанов. Они просидели в суде с 10 утра до 6 вечера.

Под конец крайне эмоционального дня прокурор Светлана Кожекина запросила для Устинова наказание в виде шести лет лишения свободы. Ранее Кожекина участвовала в деле уже осужденного Данилы Беглеца, еще одного случайного человека на митинге. В процессе над Беглецом она, в частности, сказала: «Посмотрите, как Беглец расставил свои жизненные приоритеты: на установление отцовства у него времени нет ( в паспорте Беглеца нет отметки о рождении дочери; она родилась три месяца назад  —  «Новая» ), а на участие в несогласованной акции есть».

Напомним историю, которая произошла с Павлом. 3 августа он договорился встретиться с другом в районе «Пушкинской», чтобы поговорить о работе. Пока Павел ждал его у здания «Известий», рядом проходила несогласованная акция протеста за допуск независимых кандидатов на выборы в Мосгордуму. В какой-то момент на молодого человека набросились четверо росгвардейцев в черных масках. Они повалили Устинова на асфальт и стали бить дубинками по спине. После того как Павла отвели в автозак, один из росгвардейцев пожаловался на боль в плече.

Потерпевший «полицейский боец» (так он сам представился в суде) Александр Лягин весь в черном выходит отвечать на вопросы судьи и прокурора. Ростом он выше Павла примерно на две головы.

«В этот день по прибытии на службу мы [росгвардейцы] выдвинулись на Пушкинскую площадь в целях пресечения несанкционированного митинга. Мы когда прибыли — было спокойно, потом [начались] лозунги, провокации со стороны граждан», — пересказывает свое 3 августа Лягин.

— Видели ли вы в этот день Устинова? — спрашивает прокурор Кожекина. — Какие действия он осуществлял?

— Да, он стоял с телефоном в руке. Но выкрикивал лозунги в адрес власти.

— Он был активным участником [акции]?

— Да, активным.

— Лозунги какого характера?

— Такого характера... Неуместно здесь произносить.

— Александр, скажите, на каком основании вы меня задержали?

— Задержали, Павел, потому что вы скандировали лозунги.

— Я скандировал лозунги? — на этом моменте Павел внимательно смотрит в глаза Лягину. Повторяет вопрос, как бы спрашивая: «Серьезно?»

Прокурора коробит. Женщина резко вскакивает с места и, взяв на себя полномочия судьи, восклицает: «Вопрос дублирующий. Снимается». Судья поддерживает — вопрос снят.

Омоновец Михаил Корюгин также отвечает на вопросы Павла.

— Вы предъявляли мне требования при задержании? — спрашивает Устинов. По его словам, сотрудники без опознавательных знаков и нашивок просто набросились на него, ничего не объяснив.

— Из-за ситуации не было возможности.

— Кто вас ограничивал?

— Сложившаяся ситуация.

Прокурор снова вскакивает с места и, повышая голос, объясняет: «Ситуация требовала!» Реагирует даже судья: «Минуточку, государственный обвинитель…»

Стоит заметить, что ни на одной видеозаписи, которые сняты с разных ракурсов и с разницей в несколько секунд, Павел не кричит лозунгов. Он только стоит и смотрит в телефон. Однако прокурор выступает против всех ходатайств о просмотре видео свидетелей защиты. Кожекина только повторяет: «Мы уже посмотрели видео, там все видно», хотя на единственной просмотренной в суде видеозаписи задержание зафиксировано не с самого начала. Адвокат Устинова Дмитрий Чешков просит: «Там есть те 20 секунд, где видно, что перед задержанием он ничего не кричит, 20 секунд, которые изобличают потерпевшего во лжи». «Все и так понятно», — улыбается прокурор.

Посмотрите это видео, которое отказался смотреть судья Алексей Криворучко. Это видео — доказательство того, что Павел Устинов 3 августа просто оказался не в том месте не в то время. За это 16 сентября его могут посадить на 6 лет.

— Я был вплотную к нему в этот момент. Устинов начал терять равновесие, сотрудник полиции тоже. Сотрудник упал, Устинов остался стоять на ногах. Потом к нему подбежали другие и стали избивать дубинками, непонятно на основании чего, — рассказывает Полонский.

Прокурор вдруг интересуется у журналиста, принес ли тот с собой редакционное задание с митинга. Получив ответ «нет», разводит руками, говорит: «Ну, раз нет редакционного задания, как мы будем смотреть…» Полонский отвечает: «Я могу принести его завтра, если суд попросит. Как юрист я знаю, что редакционное задание требуется, только когда в стране военное положение или контртеррористическая операция. В остальное время оно не требуется. У меня есть журналистское удостоверение — его хватает». Прокурору этих аргументов тоже хватает, она перестает интересоваться редакционным заданием. И тем не менее все равно просит в ходатайстве отказать, потому что, снова напоминает она, «все уже всё видели». Судья отказывает в просмотре.

Криворучко не выдерживает и переходит почти на крик: «Если я еще хоть слово услышу, удалять буду рядами, это понятно?»

Прокурор Кожекина продолжает странный диалог с Полонским.

— Устинов стоял, его взяли под руку и повели? — интересуется она.

— Сотрудник полиции накинулся на человека.

— Который стоял и смотрел в телефон, угу, — Кожекина саркастически улыбается. — Мы видели видео, что он вырывается.

— Я этого не видел.

— Каждый видит, что хочет, — улыбаясь, комментирует ответ Полонского прокурор.

В суде выступают старшая сестра Павла Юля, его мама Татьяна Павловна, девушка Катя. Все они несколько раз повторяют для судьи, что Павел никогда не интересовался политикой.

— Он добрый и отзывчивый парень. У него много друзей, причем такие, которые за него просто горой. Никогда никого не обижал. Он хороший парень, — у Юли дрожит голос.

Мама Павла Татьяна Павловна выступает уверенно:

— Он очень ответственный, очень надежный молодой человек, которым я могу гордиться. Я — мать, у меня пятеро детей. Мы очень много с ним прошли. Никогда о политике он разговаривать не любил. Я в шоке. Надо понимать, какое было мое состояние, когда я читала эту ложь.

Какие лозунги? Он даже не знает этих лозунгов. Он ни кошку, ни собаку никогда не пнул. Что он делает в СИЗО? Я считаю, что на него напали без предупреждения.

Татьяна Павловна рассказывает, что слышала об акции 27 июля и просила Павла не посещать такие митинги: «Наверное, материнское чутье мне подсказало, что эти события стали роковыми в моей жизни. Я предупредила его, чтобы нигде он не появлялся, потому что обстановка накаленная. Он мне сказал, что он нигде не был и не собирается. Мой сын абсолютно аполитичный человек».

Прокурор решает зацепиться за слова матери:

— Вы зачем его предупреждали, если он отношения к ним [акциям] не имеет?

— Я — мать, — строго отвечает Татьяна Павловна — Я не могла своего ребенка не предупредить. Мне не хотелось, чтобы сын участвовал в этих акциях. Он в них и не участвовал. Он должен был там встретиться с другом.

— У вас не вызывает вопросов, почему сын встречался с другом в месте, где люди кричали лозунги? Это удобное место для деловой встречи?

— Он мне не докладывает. Я сама хожу везде.

Адвокат заявляет отвод судье Криворучко. Устинов поддерживает.

—Мнение потерпевшего? — спрашивает судья.

— Поддерживаю, — с ходу отвечает росгвардеец Лягин.

— Вы отвод судьи поддерживаете? — помогает с ответом прокурор.

— А, нет, не поддерживаю, — исправляется Лягин.

Прения сторон. Прокурор Кожекина встает с места и начинает выразительный монолог: «Почему свидетели [защиты] обратили такое пристальное внимание к Устинову? А я считаю, что он привлекал внимание! Человек договаривается о встрече. Ну да, ты в наушниках, не слышишь громкоговорители. Но глаза-то ты не закрываешь. Я думаю, что человек для деловой беседы выберет другое место встречи».

Прокурор просит шесть лет колонии общего режима.

Выступает адвокат Дмитрий Чешков: «Показания потерпевшего о том, что при задержании Павла Устинова он якобы почувствовал боль, и после того, как Устинова отвели в автозак, шоковое состояние [у росгвардейца] прошло, и рука отнялась, — это по меньшей мере нелепо. На видео я усматриваю нападение на моего подзащитного. Я прошу суд повысить ничтожно малый процент статистики по оправдательным приговорам и его оправдать».

Прокурора Кожекину как будто оскорбляет реплика про «нелепость» показаний потерпевшего, она снова вскакивает с места:

«У нас есть объективные доказательства, что в результате действий Устинова Лягину причинен вывих средней тяжести. Это тяжелое заболевание.

Стороне защиты должно быть известно, что даже если вред легкой тяжести — он является опасным для здоровья. Говорить «нелепые показания потерпевшего» — это, мягко говоря, некорректно».

Судья Криворучко спрашивает адвоката, есть ли ему что ответить на это. «Нет, уважаемый суд, я даже отвечать не хочу. Нет здесь вывиха. Не осуществлял он в отношении Лягина никаких физических действий. Не толкал его», — уверенно отвечает Чешков.

Устинову предоставляют последнее слово. Он пытался задавать сегодня вопросы и потерпевшему, и свидетелям обвинения. Чаще всего судья их отклонял, потому что Устинов только повторял: «Это я выкрикивал лозунги?» — и всматривался в глаза отвечающим. Никто не смотрел на него в ответ.

— Первый сотрудник, который на меня напал, отличается от пропорций Лягина. У меня есть сомнения, что это был он, — неожиданно заявляет Устинов.

Увидев Лягина в суде вживую, многие слушатели кивают на это замечание. На видео росгвардеец примерно одного роста с Устиновым, а Лягин заметно выше его. Но человек на видео — в маске, и опознать достоверно, кто это был, нельзя.

— Я считаю, что я не наносил никакого физического вреда. Александр это прекрасно знает. Он сидит с опущенной головой, потому что он это прекрасно знает, — Павел заканчивает свою речь тихо. Он уже очень устал доказывать свою невиновность.