Денис Панкратов: СССР незаконно участвовал в Олимпиадах с 1950-х. Сейчас нам за это мстят!

На Всероссийском студенческом спортивном форуме в Санкт-Петербурге мне довелось поучаствовать в мастер-классе на сцене Университета ИТМО. Брал интервью у двукратного олимпийского чемпиона по плаванию Дениса Панкратова. Разговор получился горячим, и мне показалось актуальным с разрешения собеседника донести его мысли до более широкой аудитории.

О ЧЁМ НЕЛЬЗЯ РАССКАЗАТЬ ПО ТЕЛЕВИЗОРУ

– Ты много комментируешь по телевидению. И ты – бывший спортсмен. И потому ты во многом оказываешь не в современном тренде. Это в СССР считалось, что комментировать спорт может только бывший спортсмен, которого чуть-чуть подучили говорить. С 90-х стали комментировать те, кто изначально умеют говорить, но пришли не из спорта. Исключения бывали, но не все уживались...

– Для профессионального спортсмена самое сложное – это не рассказать того, что ты знаешь. И большинство спортсменов попадают в эту воронку, когда надо рассказывать профессиональные секреты, которые ты знаешь. Потом, когда расскажешь – переходишь на изложение всего, что связано с внутренними дрязгами: кто с кем общается, кто с кем спит, ко с кем враждует.

– Но многим-то зрителям именно это и нравится?

– Да, но об этом ты расскажешь за первые 15 минут – а дальше что? Дальше начинать выруливать в обычное русло? Ну, тогда ты не интересен – от тебя же ждут всего этого трэша уже. В сборной по плаванию тридцать человек. Рассказал о каждом – вот ко второму часу все байки закончились. Свободен. На этом у многих экс-спортсменов карьера журналиста и заканчивается.

– То есть профессиональный коммуникатор лучше профессионального спортсмена для работы на соревнованиях?

– Вечно дискуссионный момент. Вспоминаю, как во время Олимпиады на «НТВ+» работали мы на девяти каналах одновременно. Много соревнований – и все они распределены по эфирной сетке в огромном количестве. И вдруг мы обнаруживаем, что половина редакции – на больничном. И это все люди с журфака МГУ. Когда надо работать в стрессовой ситуации, они теряются. У них поставлен слог, они разбираются в спорте, знают все обо всех видах спорта, они могут долго спорить о том, как лучше подать тот или иной сюжет – но они слегли. А спортсмены – отозвали отпуска, все вернулись.

Потому что они так привыкли, потому что понимают это важно. И не важно, каков ты был во время подготовительной работы, когда ты думал о подаче. Важно, что у тебя сейчас, когда страна смотрит. Журналист, который пришел в журналистику не с журфака, а из спорта – он никогда не может расфокусироваться. Журфаковец хочет блеснуть, а спортсмен умеет зажечь. Да, это не общее правило. Но так получается в большинстве случаев.

Сравнивать с Советским союзом нельзя. Намного меньше было спортивных трансляций.

– Кого надо ставить на комментирование – эксперта или клоуна?

– Если мы говорим о футболе, то да. Футбола много, он идет по ТВ постоянно, перманентно. Там клоун нужен. Если мы говорим о тех видах, которые попадают на ТВ раз в год – гимнастика, плавание – там не может быть клоунады. Потому что клоунада спасает нас от скуки, она делает нашу жизнь веселее, когда все уже надоело. Вот надо резануть – и тогда это к месту.

Вот Вася Уткин, например. Он же резонер. Он так не думает, но если тема разговора пошла в одну сторону – он пойдет в противоположную. 80 процентов его журналистики – это не экспертное мнение, а только работа на резонанс. Потому в футболе он уместен, в других видах спорта – нет. Вот ты керлинг комментируешь раз в четыре года. Ты же не будешь байки рассказывать? Хотя бы первые 15 минут о правилах расскажешь.

НАШ СПОРТ ВСЕГДА БЫЛ НЕЧЕСТЕН

– Допинг-истории. Нас сейчас активно наказывают. Скажи честно: мы виноваты?

– Это как раз тот самый вопрос, когда лучше не рассказывать всего, что знаешь. Мы виноваты очень во многом. Я бы даже сказал так: практически все обвинения, в сторону России сделанные – небеспочвенные. Танцевать нужно вообще с 1950-х годов, когда эту страну приняли в олимпийскую семью. Что написано в Олимпийской хартии? «Государство не имеет права участвовать в спортивной жизни».

Все наши федерации сидели, сидят и будут сидеть в условном Госкомспорте. Все руководители федераций, получается, чиновники. То есть мы вступили в мир олимпиад, всех обманув и все нарушив.

Тогда мировое сообщество очень хотело видеть Советский союз в мировом спортивном движении. Закрыли на это глаза временно. Думали, что рано или поздно рассосется. Не рассосалось.

Условия какие были прописаны в Хартии? Это был любительский спорт! Мы же выставляли против студентов «красную машину» – по многим видам спорта. Не стыдно? Фетисов и команда играли против студентов.

– Ну, не Фетисов же в этом был виноват.

– Нет, конечно. Но так идет по всей нашей истории. Весь наш спорт всегда был нечестен. Мы выставляем спецназ против детей. Мы не самая спортивная нация. Мы прекрасно это знаем. И у нас не самые сильные спортсмены. Но мы соревнуемся не с теми, не с равными себе. У США есть НБА, НХЛ и прочее-прочее, но на Игры олимпийские они посылают студенты. Чуть-чуть ситуация стала меняться сейчас, приезжали НБА играть – все матчи с огромным преимуществом, в 20-30 и больше очков – и чего?

Еще раз: с 1950-х годов мы постоянно обманываем, лжем и ведем себя некорректно по отношению ко всему остальному миру. Ну когда-то нам должны были сказать «Стоп»? Вот теперь нам и говорят.

– Но нам не за это говорят сейчас.

– Да, потому что опять с разбегу вляпались в допинговые истории. Мы нарушаем все возможные законы. Ищем все лазейки, не слишком законные, справки левые предоставляем – «боремся». Общий принцип: обманываем, врем, лжем. А мировое сообщество еще и думает при этом: дать нам бан или не дать? Может, одумаются они? Может, есть в стране хоть один кто-то нормальный? Когда-то же русские поймут? Пустили свинью за стол – она и ноги на стол. Когда мы поймем, что так себя вести нельзя?

Сейчас – какой-то адовый происходит бал Сатаны. Мировое сообщество пытается вернуть нас на землю, а мы все равно продолжаем врать и упираться. Мы делаем все, чтобы нас выгнали.

Что происходит во время зажжения олимпийского огня каждые четыре года? Все спортсмены клянутся быть честными! Если ты хоть раз был пойман на допинге – что тебе делать на Олимпийских играх? Поэтому тех, кто попадает на Игры через суды – я не очень понимаю. Вот стоит человек под факелом, произносит клятву быть честным – а ты что тут стоишь?

Еще раз подчеркну: корни кроются в далеких 1950-х. Наше вранье – оно оттуда изначально пошло.

ВПЕРЕДИ НАС ЖДЕТ КАТАСТРОФА

– Мы часто говорим о том, что условия не для всех одинаковые. Ты согласен с этим?

– Допинг есть везде. Но мировое сообщество требует от нас не только чистоты – оно требует, чтобы государство вышло из спорта. Во всем мире ребенок занимается спортом, потому что платят родители. А у нас с детства – спецназ готовят. Детско-юношеские школы есть только в России, Белоруссии и Китае. Мы уничтожаем все вокруг. На взрослых Играх мы иногда в плавании по 30 лет золота не видим, а на детском уровне порой по 20 из 30 комплектов медалей уезжает в Россию каждый раз. А иногда и больше. Зачем?

У них дети в школы ходят и становятся людьми. В свободное время спортом немного занимаются. А у нас по 6 тренировок в день. Никто не учится, все вот такие (стучит кулаком по столу), зато выигрываем. И реальный прорыв в мире происходит в студенческие годы, в студенческом спорте. Потому что у тебя хороший организм, ты пользуешься прекрасной базой, какая есть в университете – и тогда ты прогрессируешь. Плюс тренерские кадры в университете, плюс научный потенциал, плюс команда. И тогда ты выходишь вперед.

Зачем в детско-юношеском спорте чудеса творить, если в 18 лет наступает тупик? В сборную он все равно не попадает в ближайшие 4 года, значит, на него не будет финансирования, значит, его спортивная жизнь окончилась. Только единицы, юниорами попавшие в первую сборную, могут иметь шанс. Остальные – свободны, никому не нужны.

Мы молодцы, мы умеем работать, но кому такие победы нужны? С нами невозможно договориться. Нам предлагают компромиссы – мы их не хотим. Вот только тогда с нами начинают бороться. Мы подставились по допингу – нас начинают душить.

– Так что с допингом делать?

– Уберите государство из спорта. Претензии – не в отдельности к спортсменам. А претензии – к России, которая сажает спортсменов на допинг. У нас это идет на государственном уровне. В России сегодня вся наша система легкой атлетики немыслима без допинга. С этим и идет борьба.

– Государство выйдет – случится катастрофа, говорят нам.

– Да, будет катастрофа. Но по олимпийской хартии должно быть именно это. И это должно произойти. Сейчас у нас будет 4-летний бан. У чиновников будет достаточно времени подумать, как нам жить дальше.

– Я хочу вернуться к неодинаковым условиям. Разговоры о норвежских астматиках набили оскомину...

– Мы разве не понимаем, что у нас не только разная система подготовки у спортсменов, но и разная медицинская система? То, что они считают астмой, мы считаем першением в горле. Они все пользуются какими-то слабостями, да. Но отношение ко всем – одинаковое. Я комментирую лыжи, поэтому я в курсе немного.

Лидер женской норвежской сборной Тереза Йохауг на чем попалась? Тренировки на морозе, губы обветрены. Иногда это переходит в раны. Ей врач команды посоветовал крем для губ. Потом выяснилось, что в составе крема есть малое количество запрещенного препарата. На следующий день – контроль. И у нее – бан на два года, включая Олимпийские игры. Вопросов нет. Равные условия для всех. К нам нет пристрастного отношения. Наоборот, раз за разом прощают, а мы этим пользуемся. И уже сели на голову.

Нам дали такое количество авансов! А мы продолжаем играть в свои игры. Нет заговора – мы сами создали эту ситуацию, потому что считали себя самыми умными и хитрыми. Надо уважать мнение коллег. Нельзя весь мир обманывать 50 с лишним лет, а потом ждать, будто мир позволит следующие 50 лет себя обманывать...

Николай Яременко.

«Советский спорт».